1 звезда2 звезды3 звезды4 звезды5 звезд (Еще не оценили)
Загрузка ... Загрузка ...

Коня на скаку становит

Мой дед – сибирский богатырь

Это про моего деда, а не про русских женщин.

Однажды, мой отец, когда был подростком, катался на санках.

Дом стоял на пригорке, а ниже пруд, но между ними дорога.

Скатившись с пригорка, отец попал между конём и санями.

Возница испугался и не знал что делать. Отец вопил благим матом, и лишь накатанный снег спасал его от саней. Он вертелся меж санями и конём по накатанной дороге, как веретено,

Услышав отца (его сына) дед выбежал на улицу, догнал сани, и одним ударом в лоб, осадил коня. Тот сел задом на дорогу, как пёс.

Выхватив отца из под саней, он швырнул его в сторону дома. Затем мой дед Ямалтын выдернул возницу из саней, пинком отправил в сугроб у пруда, добавив «пару ласковых».

Вот таков наш дед. Его кулаков боялись многие. Да и не мудрено – его кулак был сравним с башкой многих, что любили побуянить. Но он не любил драки, лишь только унимал забияк.

Я был всего раз у деда в Троицке.

У меня сохранились только отрывочные воспоминания, ведь тогда мне было около 3 лет.

Я ревел почти весь день, когда узнал, что родители хотят «бросить» меня в деревне на лето, а сами уедут…

Потом я убедился, что «тут» не так и плохо, но мать разозлилась на меня, и, не смотря на мой второй «концерт: хочу остаться в деревне» – забрали домой в Шелихов.

Пока я был в Троицке – запомнил пьянящий запах свежих дров, я по нескольку раз «окунался» в запах дровяника – этот запах, словно самый главный запах моего детства.

Мы с кем, то катались на телеге к спирт-заводу через речку, потом поворачивали вправо в гору к дому деда. Дом стоял на пригорке над прудом.

По всему двору был настил из досок, поэтому даже в сильный дождь не было грязи, а в жару не было пыли.

Однажды дед посадил меня на круп коня (на спину), было немного страшно, но руки деда были рядом, и это успокаивало.

Конь чувствовал хозяина и стоял как влитой. Сначала колючая щетина на его холке вдруг перестала быть колючей, а запах его пота стал вдруг приятен.

Я сначала вцепился в его гриву – седла не было, а дед перестал меня держать. Но грива оказалась приятной, шелковистой.

Поэтому я ослабил хватку и стал перебирать пряди. Конь тихонько всхрапнул, и я вдруг перестал его бояться: он стал частичкой меня, а я частичкой его. Я часто вспоминаю этот миг.

Видимо это был обряд посвящения. Ведь дед был не так прост…

Тогда плотина была деревянная. Сквозь щели в досках просачивалась вода. (Сегодня не могу поверить, что доски могли выдержать такой напор воды и не сломаться.) Возможно, это были брусья, а не доски, хотя лиственница очень прочная…

Особенно мне нравился огромный огород за двором, там рос овёс для коня, я любил ходить вдоль овсяного поля до дальней загородки, за которой стояли огромные деревья. (тогда все деревья были огромными)

Создать твит!

Вы можете оставить комментарий, или ссылку на Ваш сайт.

Оставить комментарий


четыре + 5 =